*Перевод с немецкого К. Бальмонта
Вот две птички, дружны, нежны. Отчего же так печальны? Оттого, что дали снежны, ветки мерзлы и хрустальны. Так на ветке обнаженной неуютно, холодно´ им. Он сказал тогда, влюбленный: «Есть же области со зноем! Полечу и отыщу я, подожди меня, подруга». День и ночь ждала, тоскуя. Ночь и день. Лишь воет вьюга. И подруга начинает песню ласки и печали: «Где ты? Кто об этом знает? Может, реки? Может, дали? Реки льдяные безмолвны, дали скрыты мглою вьюжной. Где твой голос, неги полный? Где твой зов — напев жемчужный?» Сорвалась, тоскует, ищет. На шипы летит, не видя, а свирепый ветер свищет и рычит в глухой обиде. «Где ты? Сердце ужаснулось!» — птичка тщетно вопрошает. Вот споткнулась, пошатнулась, вот упала, умирает. АРАУИ[171]*Перевод с кечуа Ю. Зубрицкого
Перевод с испанского М. Самаева
Солнце мое, занялись уже пламенем кудри твои, золотые и пышные, стебли маиса окутаны маревом. Быстро пожухли листочки зеленые, жизнь их торопишь ты жарким дыханием, ты выжимаешь их соки последние. В стрелы дождя обрати стрелы пламени. Створы очей приоткрой, о великое солнце, источник света живительный. АРАУИПеревод с испанского М. Самаева
Видно, под тяжкими тучами в дождь меня мать зачала. Вот и скитаюсь, как туча, слезы, как дождь, проливаю. «В люльке беды ты родился», с мукой мне мать говорила и, пеленая, рыдала,