Адвокат вскинул свои бесцветные глаза на Никифорыча и криво улыбнулся.
– Мне не надо, не ходи…
– И не пойду. И поезжай ты в могилу один.
– Ну так что? И поеду.
– И поедешь, – потому, что ты есть? А старуха была мать вам… Сердце у ней было.
Понял?
Была оттепель, шёл снег.
Крупными, тяжёлыми и мокрыми хлопьями он падал на гроб бабушки Акулины, и весь этот простой, сосновый некрашеный гроб был мокр от снега, таявшего на нём.
Так-то вот хоронили бабушку Акулину, воровку, нищую и филантропку Задней Мокрой улицы.