Несколько секунд капитан смотрел в белое лицо пилота, затем стал обходить вертолёт, но вдруг увидел в большом круглом иллюминаторе два знакомых лица: рыхло-пористое, почти безглазое под уложенным седым пробором и гладко-жёсткое, несмотря на широту и мнимое добродушие — в очках с тонкой золотой оправой.
В следующее мгновение рука капитана Аристархова сама надавила оружейную кнопку. Американская ракета «Ультра» беззвучно вошла в белое чрево гражданского вертолёта. Аристархов бросил свою машину по дуге вверх — от взрыва и летящих обломков, — хотя не было ещё ни взрыва, ни летящих обломков.
Наверху, в безопасности, уходя по косой к солнцу, растворяясь в осеннем солнце, он услышал оглушительный — видать, заправились под завязку — хлопок.
— Ай-яй-яй! — счастливо рассмеялся Тер-Агабабов, про существование которого Аристархов, честно говоря, забыл. — Каких чилавеков замочил, капиташка!
1992–1993