Жрица, все еще глядя на сад, отрицательно качнула головой:
– Это не так. Мне хорошо с тобой.
– Ложь во спасение? – Улыбка опершегося об оконную раму «карающего» вышла горькой. – Лучше не надо. Я все прекрасно понимаю, и твоя жалость…
Предложения он так и не закончил – осекся на полуслове, потому что Энейра, повернувшись, подняла голову вверх и прошептала:
– Это не жалость…
Слеза скатилась по ее щеке, словно бы противореча сказанному, и Морид осторожно стер соленую влагу кончиками пальцев. А после, сам того не ожидая, притянул Энейру к себе и, склонившись, коснулся ее губ своими.
Она не отстранилась.
Ворон, решив, что увидел достаточно, слетел с ветки и, тяжело взмахивая крыльями, поднялся высоко в небо. Все идет как должно – совсем скоро Энейра Ирташ покинет Римлон, чтобы в придорожной корчме встретиться с посланцами амэнского князя, которые везут своему Владыке одного очень необычного и злого беркута.