ИСКАТЕЛЬ 1999
№ 1
*
© «Издательский дом «ИСКАТЕЛЬ»
Содержание:
Василий ГОЛОВАЧЕВ
ЗАМИНИРОВАННЫЙ
Рассказ
Рут РЭНДЕЛЛ
КАК УБИТЬ ЛУЧШЕГО ДРУГА
Роман
МИР КУРЬЕЗОВ
Дорогие подписчики!
В связи с финансово-экономическим кризисом в нашей стране сложились довольно сложные условия в издании книжно-журнальной продукции. В два раза на сегодняшний день возросла стоимость бумаги и в 1,5 раза полиграфические услуги. Значительно подорожала и доставка изданий. К сожалению, тенденция роста цен продолжается.
Конечно, если бы подписка проводилась после 17 августа 1998 года, стоимость 1 экземпляра была бы как минимум в 1,5 раза выше той, что сейчас в каталоге. По нашим подсчетам, подписных денег хватит на выпуск только половины номеров. И тем не менее, несмотря ни на что мы решили не проводить переподписку, как это делают редакции многих других журналов. Так что вам не придется идти на почту и доплачивать необходимую сумму.
Как бы ни сложилась ситуация, мы обещаем, что наши издания выйдут в срок, правда, чуть меньшего объема:
«Искатель» — 160,
«Мир «Искателя» — 320 страниц.
Конечно, это компенсирует потери лишь частично. Основное же финансовое бремя мы переносим на свои плечи.
Для тех, кто не успел оформить подписку, хотим напомнить, что это сделать никогда не поздно. На наши издания можно подписаться с любого номера и на любой срок.
Редакция
Василий ГОЛОВАЧЕВ
ЗАМИНИРОВАННЫЙ
На этого молодого человека в безукоризненном темно-синем костюме обратили внимание многие посетители ресторана «Терпсихора», принадлежащего известному в прошлом певцу Алексею Мариничу. Ресторан открылся недавно, однако быстро снискал славу одного из самых модных мест встреч московской богемы.
Молодой человек пришел один, в начале восьмого вечера, когда завсегдатаи ресторана еще только начинали подтягиваться к началу ежевечерней программы: здесь часто выступали известные певцы, актеры и танцевальные группы, а иногда пел и сам хозяин, не утративший мужского обаяния и голоса. Обычно это случалось по просьбам присутствующих в конце недели, когда Маринич отдыхал в кругу близких друзей.
Посетитель в темно-синем костюме занял столик в хрустальном гроте, поближе к оркестровой раковине, где любил сидеть хозяин ресторана, заказал минеральную воду и стал ждать, разглядывая постепенно заполняющую зал публику. Он был довольно симпатичен, высок, много курил и явно нервничал, то и дело бросая взгляд на часы. К десяти часам вечера его нетерпение достигло апогея, хотя глаза оставались темными, полусонными, если не сказать — мертвыми, но волнение выдавали руки, ни на секунду не остающиеся в покое. Молодой человек барабанил пальцами по столу, перекладывал из кармана в карман зажигалку, расческу, бумажник, платок, разглаживал скатерть на столе, поправлял галстук, стряхивал с костюма несуществующие пылинки, пил воду и в конце концов обратил на себя внимание официанта.
— Что-нибудь не так? — подошел к нему метрдотель.
Гость посмотрел на часы, допил воду, сказал отрывисто:
— Еще бутылку воды, пожалуйста. Скажите, а Алексей Артурович скоро начнет выступление?
— Сегодня он, к сожалению, выступать не будет, плохо себя чувствует. Так вы его ждете?
— Н-нет, — глухо ответил молодой человек, стекленея глазами. — Где его… можно найти? Мне с ним надо поговорить…
— Что с вами? — обеспокоился пожилой метрдотель. — Вы побледнели. Вам плохо? Может быть, вызвать врача?
— Мне надо… встретиться с Алексеем Артуровичем Мариничем… немедленно…
— Ничем не могу помочь. — Метрдотель пошевелил пальцем, подзывая сэкьюрити ресторана в строгом черном костюме. — Посодействуйте молодому человеку дойти до машины.
— Вы меня обманываете. Алексей Артурович… должен[1] сегодня… быть здесь… меня предупредили…
— Он заболел, — терпеливо сказал метрдотель, хмурясь. — Кто вас предупредил, что он должен выступать?
— Он всегда… в десять часов…
Метрдотель кивнул, отходя от столика.
Двое плотных парней в черных костюмах и бабочках подхватили парня под руки и повели из зала, но не на улицу, а через служебный коридор на второй этаж здания, где у Маринича был кабинет и где располагались хозяйственные службы ресторана. В комнате охраны парни усадили молодого человека, порывающегося сопротивляться, на стул, и начальник охраны подошел к нему вплотную.
— Обыскали?
— Так точно, Сергей Петрович, чист. Даже ножа нет.
— Зачем ты хочешь встретиться с Мариничем?
— Мне надо… это очень важно… его хотят… убить!
— Кто?
— Это я скажу ему… лично…
— Говори здесь, мы передадим.
Настенные часы в комнате тихо зазвонили — стрелки показали десять часов. В то же мгновение молодой человек вскочил, ударом ноги свалил начальника охраны, парня слева просто отшвырнул на пульт монитора телеконтроля, сбил с ног второго охранника и выбежал в коридор. Сэкьюрити подхватились с пола, бросились за ним, и тотчас же раздался взрыв.
Начальник охраны, встававший на четвереньки, успел заметить в открытую дверь, как тело беглеца вспыхнуло фиолетово-сиреневым светом и разлетелось струями огня во все стороны. Ударная волна разрушила половину коридора, часть помещений по обе его стороны, комнату охраны и снесла дверь в кабинет хозяина ресторана, но Маринич не пострадал. Он действительно чувствовал себя неважно и спускаться в зал не хотел, просто намеревался посидеть в кабинете с друзьями и предложить им, как он любил говорить, «продукты от кутюр».
Взрыв был такой силы, что вздрогнуло и зашаталось все старое семиэтажное здание сталинской постройки. К счастью, стены его были толстыми и крепкими, пострадал лишь второй этаж, да рухнула часть потолочного перекрытия третьего этажа. Из четырех охранников, дежуривших в тот злополучный вечер в спецкомнате контроля, уцелело двое, в том числе начальник службы сэкьюрити, он и рассказал прибывшим спецподразделениям о взорвавшем себя самоубийце, от которого остались лишь штиблеты, пуговицы да клочья костюма.
Слежку за собой Николай Александрович Зимятов, генерал-майор милиции, заместитель начальника ГУВД Москвы, заметил на другой день после взрыва в ресторане «Терпсихора». С его хозяином он был знаком давно, лет пятнадцать, они дружили семьями, ходили друг к другу в гости, встречались часто, а после того, как Леша Маринич стал бизнесменом и приобрел ресторан, эти встречи и вовсе приобрели характер потребности, благо в ресторане встречаться