Личное дело Яшки
Денёк выдался тёплый и ясный. Воздух пропитался ароматами отсыревшей земли, распустившихся почек и талой воды. Затянувшаяся, морозная, пронизанная ледяными ветрами зима, полютовав напоследок, оставила на память клочья недотаявшего, плотного снега и мокрое, грязное месиво. Яшка блаженно развалился на крыше железного гаража, подставив пузо весёлому солнышку. Знаете что лучше всего для бездомного, брошенного всеми кота? Набитое объедками брюхо? Возможность истошно орать? Зыбкая надежда на собственный дом? Нет. Лучшая награда для кота это весна. Это значит ты пережил гибельную, страшную зиму, мёрз до костей, прятал нос и голодал, вжимаясь в еле тёплые трубы родного подвала. Испытание, которое выдерживают немногие. Лишь тот, кто пережил первую зиму, по праву считаться бродячим котом. Без зимы ты дитя беззаботного лета, не видевший жизнь. Эта зима была для Яшки вторая, первая стёрлась из памяти дурным, надоедливым сном, ведь как бы зима не была бесконечно и холодна, следом приходит лето, а лето... лето- это мммур. Яшка перевалился на бок. Крупный, двухгодовалый кот, кофейно-бежевого окраса, с серыми хвостом, лапами, ушами, мордой и голубыми глазами. Все в округе считали его крайне породистым, а Яшка всячески поддерживал эту легенду, распуская слухи о благородных родителях- победителях многочисленных выставок, живших в шикарном особняке у какой-то графини. На самом деле, ни отца ни матери он никогда не знал и всю жизнь прожил на улицах грязного, опасного города. Вокруг, насколько хватало обзора, раскинулись Яшкины владения: кособокие, двухэтажные бараки, вон под тем, облупившимся и ветхим, тёплый подвал, где он вырос и прыгал мелким, игривым котёнком, где с потолка часто капает и пахнет пылью, плесенью и кошками. В домам живут люди- молодые и старые, дети и взрослые, добрые и не очень. Всякие. Люди они как коты, одинаковых нет. Яшка предпочитал сторониться людей и давно научился их различать. Лучше всего старые бабки, добрые, всегда накормят и приласкают, можно смело кидаться в ноги и мурчать паровозом, вызывая восхищение и желание дать милому котейке сладкий кусок. К мужчинам лучше не подходить, там шансы пятьдесят на пятьдесят, или не обратят внимания или получишь пинка. В любом случае удовольствия мало. Хуже всего дети, тут или бежать или прятаться, и то и то Яшка умеет, жизнь научила. Девчонки затискают до смерти, а от мальчишек жди любой подлости, от привязанной банки к хвосту, до совсем уж жутких вещей. Историй хватает, котят ими пугают, едва открывают глаза. Первое правило- людям нельзя доверять. И дело даже не в жестокости. Хуже всего, когда люди дарят надежду и потом забирают её. Был у Яшки дружок- Илька, выросли вместе, и однажды Ильку забрали домой, радовался он, сразу зазнался, на былых товарищей смотреть перестал. Жрал вкуснятину с миски, спал на кровати, красовался ошейником. А потом надоел, выкинули Ильку обратно в середине зимы. Так и не понял Илька чем провинился, сидел у подъезда, не слушал уговоров, ждал, верил, надеялся. Так и замерз, превратившись в маленький, занесённый снегом холмик. Весной дворник бросил Ильку в ведро. Яшка помотал головой, прогоняя черные мысли. На чём остановился? Двухэтажки. А между ними самое интересное- заброшенные, наполовину выгоревшие сараи, густо заросшие крапивой и колючим шиповником. Лабиринт, со множеством сквозных проходов, лазеек и надёжных укрытий. Настоящий рай для котов, не раз спасавший Яшку от собак и дождя. Дальше помойка, почитай единственная польза от людей. Выносят сюда то, что сами не успели сожрать. Люди едят ужас как много: утром завтракают, днём обедают, вечером ужинают, а ночью видно через окна как они украдкой пробираются к холодильникам. А между приёмами пищи любят попить чайку. Причём чаю пьют мало, а всяких штук из сладкого теста поедают без счёта. Потом сидят, сыто отдуваются и обсуждают, что надо бы к лету сбросить жирок. Каждый день себе в квартирки по нескольку пакетов еды заносят, а котов называют обжорами, если осмелишься лишний кусок попросить. Что не доедят- выносят на помойку, организуя неплохую столовую под открытым небом. Место, где всегда можно поесть, особенно если не привередничать и быть готовым некоторое время маяться животом. Яшка, однажды, уволок целую упаковку сосисок, поурчал от души. Куски пакета потом долго отрыгивал. У всего своя цена. За помойкой огромная стройка, туда лучше не соваться, поживиться нечем, а сторож держит огромных, безмозглых, собак. Пытался с ними пообщаться, был нещадно облаян и забрызган слюной. Дураки зубастые. А за стройкой вздымаются высоченные дома, где котов держат не выпуская на улицу. Настоящее издевательство. Яшка знает парочку местных, грустно поглядывающих с балконов. Настоящая тюрьма для котов. Но помойка там просто шикарная, это плюс. Век бы питался, но заправляет там банда кота по имени Коготь, чужих на дух не переносят. Приходиться быть осторожным. За домами дорога, по которой сплошным потоком бегут рычащие, железные звери с большими глазами, которые светятся в темноте. За дорогой Яшка никогда не бывал, слишком опасно и всё незнакомое. Хотя, конечно, интересно. Только птицы знают что там, но никому не рассказывают, корча из себя носительниц тайного знания. А на деле зазнавшиеся курицы. Голуби тупые как пробки, но вкусные. Но тупые. Ловить этих дураков никакого удовольствия. Схватишь одного, придушишь, а другие вспорхнут, отлетят на пару шагов, и дальше клюют. Никакого спортивного интереса. Воробьи наглые, спасу нет, обожают сбиваться в крикливые стаи, и оскорблять прохожих котов. Вороны опасные, злопамятные, лучше с ними не связываться. Яшка потрогал лапой шрам на морде, и невольно поёжился. Зимой подрался с одной на помойке из-за куска замороженной, твёрдой как кирпич колбасы, так эта зараза чуть без глаз не оставила, пришлось удирать. Вот и все Яшкины владения, вроде так мало и одновременно так много для маленького кота. Целый мир со своими правилами, законами, радостями, печалями и конечно же сказками. Яшкино внимание привлёк странный шум. Он навострил левое, разорванное в драке и плохо сросшееся ухо. Совсем рядом, в хаосе горелых сараев, послышался едва уловимый шорох и писк. Крысы переговариваются, мерзкие, злобные твари с узкими щелками глаз в которых вечно тлеет безумие. Странно, днем их обычно не видно, отсиживаются в тайных укрытиях. Надо проверить. Яшка бесшумно спрыгнул с гаража, балансируя, как заправский канатоходец, пробежал по остаткам кирпичной стены и заглянул через провалившуюся крышу сарая. Внутри чернела яма подвала забитая хламом. На полу пустые бутылки, распотрошенный зонтик, неожиданно новая дамская туфелька и вросший в