Отчаяние. Том 3.
Глава 1
Асфальт под ногами — потрескавшийся, местами покрытый пылью и выжженными следами. Обочина заросла травой. Дорога петляла между заброшенными складами, старыми АЗС и редкими поворотами в сторону мёртвых деревень.
Я шёл по ней третий час. Без карты. Без цели. Просто вперёд.
Позади остался Новента-ди-Пьяве. И два дня. Два дня, которые я не запомню.
В заброшенном доме, на полу, среди бутылок и глухих стен, я бухал как в последний раз. Ром, потом дешевый бренди, потом то, что вообще нельзя было пить. Всё вперемешку с кровью и пеплом. Очнулся на третий день. На щеке — корка. В горле — пепел. На губах — вкус железа.
Став восстановил тело. Щупальца уже не болели. Ожоги на руке затянулись, кожа пошла новой, светлой, почти детской. Левая кисть доросла до конца, с ногтями. Без волос. Чистая и гладкая как жопа младенца.
Я выбрался ночью. Тихо, чтобы не светиться. Пошёл к реке. Миновал пару ферм, одну стоянку. Людей не трогал, но глаза видел. Из темноты, из окон. Кто-то смотрел. Кто-то боялся.
Речка встретила тиной и тишиной. Снял всё, что было на мне, влез по колено, потом с головой. Вода ледяная, грязная, но лучше не будет. Смывал всё. Кровь. Пыль. Пепел. Вышел — ветер ударил в грудь, дрожь прошла до позвоночника. Не согревался. Просто стоял. Смотрел в темноту. Слушал.
Потом нашёл комплект одежды. Запасной. Всё ещё в пространственной карте. Чёрная футболка, тёмные джинсы, перчатки без пальцев. Носки. Старые армейские ботинки.
Теперь — иду дальше.
Щупальца втянуты. Став работает. Пульс ровный. По характеристикам — всё стабильно. Уровень сорок первый. Очки пока не трогал. Пускай полежат.
Интуиция ведёт, но вяло. Мир стал глуше. Как будто всё на паузе. Даже птиц не слышно. Только ветер и шорох травы у обочины.
Впереди — мост. Старый, бетонный. Через него идёт шоссе, сбоку — стоянка. Ржавая будка, старый грузовик. Не видно — работает ли.
Я ускорил шаг.
Подошёл ближе. Машина стоит давно. Стёкла мутные, капот покрыт налётом. Шины целы. Это уже хорошо. Рядом на земле — чьи-то следы. Старые, высохшие.
Дёрнул дверь. Закрыта.
Обошёл. Заглянул в салон — ключей нет. Но аккумулятор, возможно на месте.
Подошёл к задней двери. Посмотрел на уплотнитель. Уже дубовый. Вставил пальцы между рамкой и стеклом, потянул. Ничего. Пнул снизу — стекло дрогнуло. Значит, держится на честном слове.
Вытащил нож. Аккуратно подлез под уплотнитель, вставил лезвие между рамкой и стеклом, нащупал защёлку. Потянул сильнее — щелчок. Дверь чуть отъехала назад. Сразу навалился плечом, вжал корпус — с глухим скрежетом дверь сдалась.
Сработала сигналка.
Резкий вой ударил в уши. Громкий, резкий, старого образца. Сработала от вибрации, не от системы.
Я залез в салон. Быстро. Не обращая внимания на звук. Открыл бардачок — пусто. Под сиденьем — тоже. Ни ключей, ни брелока. Только бумажка и пустая пачка сигарет.
Выдернул кожух с рулевой колонки. Пластик старый, сухой — треснул сразу. Под ним — два пучка проводов. Один уходит на поворотники и фары, другой — на зажигание.
Сигналка всё ещё орёт.
Перерезал один жгут, зачистил провода ногтём. Искал нужные: питание, зажигание, стартер. Методично, спокойно. Зачистил «плюс» и «зажигание», соединил — приборка ожила. Секундная пауза — потом соединил третий, стартер.
Стартер хрипло крутнул. Один оборот, второй.
Мотор не схватывает. Перерыв. Пауза — снова замкнул. На третьем обороте двигатель дернулся, загорелась лампа давления масла, потом звук сменился — мотор пошёл.
Сигналка вырубилась.
Я выдохнул. Сел глубже в кресло. Сцепление — работает. Тормоз — есть. Коробка — механика. Отлично.
Захлопнул дверь, толкнул рычаг назад, снял с ручника.
Бусик мёртво дёрнулся, будто не хотел ехать. Я вдавил сцепление, поймал первую. Педаль газа — в пол.
– Вперёд, сука.
Он рванул. Вибрации пошли по рулю. Пыль из воздухозаборника. Тормоза хрустят, но держат. Управление тугое, но привычное.
Я вдавил газ и выехал на шоссе.
Машина вела себя нормально. Двигатель тянул, коробка не хрустела, хотя сцепление было ватным. Зато тормоза держали. На баке оставалось километров пятнадцать. Я гнал ровно, без рывков, по прямой.
По бокам шоссе — мёртвая зелень. Степь с клочьями сожжённой травы, иногда останки. Один раз промелькнул мёртвый лось — череп раздроблен, тело вспорото до позвоночника. Потом — обугленный комбайн в поле, перевёрнутый. Следы вокруг старые. Боя давно не было.
Если навигация не врёт — я почти у Чессальто. Линия деревьев впереди — первая кромка жилого сектора. На обочине — указатель с надписью, половина букв отбита, но читается: Cessalto.
Сбросил скорость. Впереди был перекрёсток. Несколько ферм, старый шиномонтаж, колонка для заправки. Без света, без крыши. Но резервный бак мог остаться.
Поставил машину у въезда. Двигатель заглушил, на ручник. Выключил фары, проверил тишину. Ни звука.
Вышел.
Воздух стоял густой, как простоявшая ночь. Чувствовался сырой дым. Где-то сожгли хлам. Или не хлам.
Подошёл к колонке. Дёрнул шланг — внутри что-то плеснуло. Значит, не пустая.
Достал воронку, канистру. Переливал медленно, без шума. Проверяя воздух за спиной каждую минуту. В этом мире даже двадцать литров — как премия. Кто-то за них глотку перегрызёт.
Через двадцать минут снова был в кабине. Завёл. Мотор схватил с первого раза.
Я нажал на газ. Машина рванула вперёд.
Шоссе вывело к окраине Чессальто. Старые склады, пара заправок, торговые боксы. Всё пустое. Из окон — выбитое стекло. Дорога уходит по дуге, срезая город стороной.
Я не сбавлял. Никаких остановок. Здесь ловить нечего.
Рядом промелькнул логотип старого супермаркета. Выжженный. Надпись чёрная от копоти. Под ней — несколько обгоревших машин. Одна лежала на боку. Следов свежих не видно. Всё мёртвое.
Я достал из карты повербанк на солнечной батарее, вытянул шнур. Положил на приборку — стекло чистое, солнце жарит в лоб, заряд пойдёт. Подключил к нему телефон. Экран мигнул, запустилась загрузка. Сигнала нет, но хоть не сдохнет полностью.
Бросил взгляд на указатель.
Portogruaro — 22 km
Слишком сильно задержался. Три недели в чертовой Италии... выживание стало привычкой. Слишком быстро перестаёшь считать время.
Я вдавил педаль чуть глубже. Пусть едет на пределе. Пока спокойно — надо брать километраж.
Чем дальше от городов — тем меньше шансов на гнилую встречу.
В этом мире не спасают стены. Спасает только расстояние.
Дорога петляла между полями. Асфальт был ровный,