День спасённого Адама
Илья Бровтман
© Илья Бровтман, 2020
ISBN 978-5-4498-9447-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Бунт
Российский бунт медвежьей силы,
И невозможно передать
Куда свои направит вилы,
И косы лапотная рать.
Толпа глупа и беспощадна.
Лежат в руинах города.
Под громкий крик и мат площадный,
Несётся пьяная орда.
В век просвещения читали
В столице книги о любви,
А в это время на Урале
Стекали с гор ручьи крови.
Под самозванские знамёна
Вставал казак и дезертир.
И с нетерпением вороны
Галдели, предвкушая пир.
Злодею есть чем поживиться.
А для чего ещё война?
Трофеем может стать девица,
И монастырская казна.
По-христиански в Бога верят,
Но грабят Храмы без помех.
Ядром в Собор сметают двери,
Беря на душу смертный грех.
Староутинск
Крамольный люд, дитя удачи,
На Староутинский завод,
Ища добычу побогаче,
Пришёл хмельной от крови сброд.
Сюда ватагу атамана
Привёл не случай роковой,
А наущение смутьяна,
С мечтой о девушке одной.
Был он шихтмейстером когда-то,
И в Староутинске служил.
А дочь сержанта виновата
Была, что ей другой был мил.
Сгорая от любви и страсти,
Без аппетита и без сна,
Он был готов на всё для Насти,
Она — в другого влюблена.
Он самозванцу присягая,
Мечтал украсть её как вор.
Хотел, чтоб дева молодая
К нему направила свой взор.
В тумане крепость на пригорке,
А защищает этот град,
Великолепная семёрка —
Сержант и шесть его солдат.
Мастеровые помогают,
Но силы явно не равны.
Защитники от ядер тают,
Солдаты новые нужны.
Посланец
Послать бы за подмогой надо.
В Тагиле сильный гарнизон.
И дочь прокрасться сквозь осаду,
Вздыхая, посылает он.
Сержант подумал, что девице
Удастся проскользнуть сквозь строй,
Но ей навстречу всадник мчится,
И слышит Настя окрик: — стой,
Куда красавица собралась?
В ответ мольба и слёз поток:
— Я к дедушке, осталось малость,
Вон за пригорком хуторок.
Деревню нашу Бог оставил,
Братишку с тятей он прибрал…
Тут подоспел шихтмейстер Павел,
И сразу девушку узнал.
Она ему ночами снится,
Влюблён был в Настю молодец.
Он даже сватался к девице,
Но отказал ему отец.
Пришлось испить из горькой чаши
Отказа резкого позор.
Ведь ей был мил Мутовкин Паша,
Влюблённый в Настю с давних пор.
Шихтмейстер посадил девицу
На круп буланого коня.
Сержант увидел сквозь бойницу
Её в плену при свете дня.
Понятно стало, что подмоги
Не будет. Жизнь, кляня свою,
Он крепость поднял по тревоге,
Готовясь умереть в бою.
Тоска и слёзы их не к месту,
Когда противник за стеной,
И Паша выручить невесту
Решил в ту ночь любой ценой.
Вот вдоль амбара и сарая,
Крадётся, словно тень жених.
Сверкнул кинжал. Земля сырая
Наутро примет часовых.
На снег упал замок темницы.
Достигнута благая цель.
Освобождённая девица
Вернулась вскоре в цитадель.
Приступ
Гнев посильнее непогоды.
Хоть утром начался буран,
Пошёл на штурм Белобородов,
Неугомонный атаман.
Невольно придавала силы
Злость. Шли вперёд бунтовщики.
Нещадно их картечь косила,
Чернел от трупов лёд реки.
Буран страстей страшней, чем снежный,
И громче, чем метельный вой.
Так ядра армии мятежной
Сравняли цитадель с землёй.
Не слышен звон, булатной стали,
Руины крепости в огне.
Защитники геройски пали
С сержантом храбрым во главе.
Спасение
А Паша жив, какое счастье.
Он только ранен в грудь штыком.
Его спасти, пытаясь, Настя
Втащить успела в отчий дом.
На лавку Пашу положила,
И дверь надёжно заперла.
Чем атамана разозлила.
Он дом велел спалить дотла.
Шихтмейстер рухнул на колени,
Стал к милосердию взывать.
Богиню сладких сновидений
Он умолял не убивать.
Вожак, желая отличиться,
Решился на широкий жест.
Он волю обещал девице,
Поцеловав нательный крест.
Он дал ей слово атамана,
Что не позволит обижать,
И Насте разрешит с приданым
Из Староутицы бежать.
Тянула хрупкая девчонка
Большие сани, а на них,
Лежал, укутанный попонкой,
Её израненный жених.
Тяжёлый груз на дровнях Настя,
Тащила на гору с трудом.
Метнулся к ней влюблённый мастер,
Чтоб поквитаться с женихом.
Но твёрдо слово атамана.
И молвил он, идя сквозь строй:
— Кто вздумает обидеть даму,
Ответит буйной головой.
Взойдёт ли на вершину с милым,
Не надорвав себе живот?
Посмотрим, хватит ли ей силы.
И если хватит — пусть живёт.
Ломаясь, ледяная корка,
Вгрызалась в ногу как пила.
Она, взойдя к вершине горки,
От смерти милого спасла.
Об этом не забыли дамы,
И с давних пор, до наших дней,
На день спасённого Адама,
Везут в санях своих мужей.
В селенье не забыли Настю,
Раскрывшую любви секрет.
О том, что силы множит счастье
Девицы знают с юных лет.